Его жене пришла похоронка как на пропавшего без вести. А что именно случилось с урюпинцем, с помощью украинских поисковиков выяснила горожанка Людмила Неделько, не один год занимающаяся прояснением судеб солдат Великой Отечественной войны.
Даты рождения Алексея Баннова по документам разнятся — это 1911 или 1913 год. Такие разночтения в документах военных лет — дело обычное. Место рождения — хутор Булековский Урюпинского района Сталинградской области. Мобилизованный местным райвоенкоматом, Алексей попал в 1129-й стрелковый полк 337-й стрелковой дивизии, формировавшейся осенью 1941-го на станции Красноармейск поблизости от Сталинграда. Наших земляков в эту часть угодило немало, а ждала ее трагическая участь.
В составе 6-й армии Юго-Западного фронта в начале 1942-го дивизия наступала на Барвенковском направлении южнее Харькова — любому военному историку известно, чем это закончилось. Если совсем коротко, то свои возможности наши переоценили, силы противника, напротив, недооценили — в итоге просчеты командования привели к тому, что весной советские войска оказались в печально знаменитом Харьковском котле. Вырваться из него удалось немногим — счет погибших и пленных шел на тысячи. Был убит и командир 337-й дивизии, а в июне 1942-го она, разгромленная и уничтоженная, была официально расформирована. Страшное поражение открыло немцам дорогу на Сталинград, но сейчас не об этом.
Есть воспоминание одного из бойцов, попавшего в плен под Харьковом и выжившего. Когда немцы конвоировали колонну пленных по дороге, какая-то женщина на обочине причитала: «Ой, сколько же вас, родненькие! Второй день ведут, а конца всё не видно!..» Среди тех, кого гнали в плен, был и Алексей Баннов, вчерашний старший сержант, помощник командира взвода, по донесениям дивизии, пропавший без вести у села Борщевка Балаклейского района Харьковской области — так отмечено в двух донесениях дивизии о безвозвратных и персональных потерях.
В Харькове пленных бойцов Красной Армии держали, к примеру, в Дулаге-205 (пересыльный лагерь), Шталаге-363 (лагерь для солдат), располагавшемся на Холодной горе. В последнем, к примеру, содержалось одновременно двадцать тысяч человек, а умерло, как предполагается, больше тридцати тысяч—чьих-то отцов, мужей, сыновей, братьев. Пленных было настолько много, что их размещали под открытым небом в любое время года и в других местах этого украинского города. Алексей Григорьевич Баннов, как и многие другие, не выдержал непосильных условий: в книге регистрации трупов Харьковского судебно-медицинского морга отмечено, что «в/пл Баннов был доставлен из тюрьмы № 2 для погребения», причина смерти — кахексия, то есть истощение, обычный диагноз советских военнопленных, которых морили голодом, не считая за людей. Погребен 24 октября 1942 года на Залютинском кладбище в районе Холодной горы. Могила едва ли сохранилось — слишком их много там было, таких безвестных могилок…
В документах есть данные и адрес жены Алексея: Баннова Наталья Ивановна, Урюпинск, переулок Школьный, 16. Его часть стала потом переулком Селиверстова, часть — Береговым, нумерация домов после войны изменилась. Судя по возрасту, у Алексея Баннова должны были остаться дети — без отца им с мамой выживать было очень тяжело: семье пропавшего без вести воина пенсия от государства не полагалась — вдруг «безвестник» сам переметнулся к врагу и стал предателем? Возможно, внуки или правнуки сгинувшего в немецком плену сержанта, даже не знавшие его в лицо и слышавшие о нем только от бабушки, прочитают эту статью и помянут своего деда и прадеда, принявшего мученическую смерть, но не предавшего Родину… Таких, как Алексей Баннов, были миллионы. Родные им люди много лет жили в надежде узнать, что же произошло с их не вернувшимися с войны близкими, но, так и не узнав, ушли из жизни. Жаль, что правда часто опаздывает…
С. ЗАВОЗИН.
